Суть вопроса сама по себе ясна: если у нас одновременно наступают проблемы со спиной и патологии каких-либо органов, мы уже знаем, что эти два внешне разных события вполне допустимо и правильно связать между собой. Вопрос в другом: как отличить, где самостоятельное заболевание, а где следствие патологии позвоночника? И вообще, больны ли мы или нам просто кажется, так как боль лишь распространяется из причинной области в связанную с нею здоровую?

С момента, когда мы найдем ответы на эти вопросы, лечение пойдет как по маслу. Пока же мы их не найдем, лечение может быть каким угодно – все равно устойчивого результата оно не даст. В принципе, многие хронические патологии так и формируются – не из недолеченных недугов, а из вообще не леченных… В случае с заболеваниями позвоночника вероятность полной или частичной диагностической ошибки не так мала, как представляется медицине. Поэтому кое-какие шаги нам уместно предпринять и самим.

Дело в том, что иногда собственные ощущения могут нас обманывать, причем самым подлым образом. Например, не секрет, что злокачественная опухоль так опасна именно отсутствием у нее каких бы то ни было проявлений. Отсутствием вплоть до самых поздних стадий, когда больному не поможет уже ни один врач. Мы смертельно больны, но можем годами даже не догадываться, что наше время на исходе – и все лишь потому, что у нас ничего не болит. И наоборот, ущемление всего одного из множества нервных стволов тела подчас вынуждает нас буквально молить о немедленной помощи. Причем, даже если мы понимаем, что произошло, и осознаем безопасность данного явления для нашей жизни.

Но так же часто субъективно ощущаемые нами симптомы дают нам, нашему головному мозгу значительно более точную и подробную информацию о болезни, чем врачу – все его приборы и расспросы. Описывая свои симптомы, мы можем не найти нужных слов и использовать вместо них ненужные. Или забыть упомянуть о каком-то моменте, не сочтя его важным или не обратив на него внимания. Естественно, это и само по себе может заметно исказить общую картину. А если ее еще искажают особенности работы само́й центральной нервной системы, вероятность ошибки возводится в квадрат.

Так что используем точность сигналов, поступающих в наш головной мозг, с максимальной пользой. Не следует думать, что сходство основных проявлений патологии позвоночника и какого-либо заболевания другого органа так уж велико. Их обычно можно и нужно различать. Приведем самые грубые, так сказать, различия для отдельных случаев:

1. Почечные боли отличаются от болей в поясничном отделе своим постоянством. Если у нас остеохондроз, боль будет изменяться при движении позвонков этого отдела – обязательно будет. Например, если при «прострелах» или коликах неясной этиологии мы ляжем на кровать, на спину, вытянув ноги, мы не поймем ничего. А если займем позу эмбриона, враз сняв всю нагрузку с поясницы, при остеохондрозе боль уменьшится тотчас же. А через 2–5 минут она может даже вовсе пройти. Правда, только до первой попытки пошевелиться.

Но если у нас камни или, тем более, воспаление (часто одно сопровождает другое), ясно, что от перемены позы картина ощущений не изменится. И потом, нам следует помнить, что при патологиях почек мы непременно заметим (если присмотримся, конечно) ряд других расстройств выделения. Например:

• усиление или уменьшение болей на отдельных этапах наполнения-опорожнения пузыря;

• легкую или заметную отечность («мешки») под глазами по утрам. Даже если они быстро сходят после пробуждения или ничем нам не мешают, нам пора подумать, что спина нам зато мешает. И вероятно, вовсе не по своей вине;

• запах ацетона у мочи и/или запах гниющих фруктов во рту. Они очень схожи, так как являются одним и тем же запахом ацетона. Мы ведь не думаем, что это нормально, не так ли? Если не думаем, мы правы, потому что все это – признаки близкого почечного отказа. Ведь они означают, что наши почки более не выводят из крови азотистые соединения – мочевину, мочевую кислоту, креатинин;

• заметную даже невооруженным глазом примесь крови в моче, а также мутные примеси в ней в течение всего дня и запах тухлого мяса. Обе «неуставные» добавки говорят о наличии воспалительного процесса. А запах гнилого мяса о нем не просто говорит – он кричит, что в почках имеется очаг активного гнойного распада;

• усиление болей в спине через 1–1,5 часа после того, как мы выпьем много жидкости какого бы то ни было рода.

2. Патологии поджелудочной железы опознать не так-то просто, но и ничего невозможного в этом нет. Поджелудочная выделяет всю жидкость, которую мы называем пищеварительным соком кишечника. Если соляная кислота и ферменты в желудке выделяют его собственные стенки, то двенадцатиперстная кишка ничем подобным не занимается. А такое заболевание, как панкреатит, весьма заметно сказывается на количестве и составе производимого поджелудочной сока. Острый панкреатит даже не вызовет у нас подозрений на спину или сердце: боль при нем очень сильная, ноющая, постоянная, четко локализованная под ребрами внизу и слева. А хронический панкреатит, помимо ноющих болей под лопаткой или в левой половине груди, даст о себе знать:

• урчанием в кишечнике, газами, нарушением перистальтики;

• ноющими болями под ребрами, слева, в верхней части живота каждый раз спустя 1,5–2 часа после приема пищи;

• позывами к рвоте и явным сосанием под ложечкой при виде некоторых продуктов – обычно острых, маринованных, жареных. Непереносимость к высокоуглеводной и жирной пище при заболеваниях поджелудочной выражена очень четко. Понаблюдаем за собой хоть немного: если у нас ноет под лопаткой после еды, если нас тошнит после обильного ужина, кусочка шашлыка или гриля, у нас наверняка проблемы скорее с пищеварением, чем со спиной. Если нас «воротит» от вкуса жира, если у нас есть целый ряд продуктов, которые мы не едим из-за непереносимости к ним, наш диагноз готов – тут и гадать нечего.

3. Язва желудка или кишечника вообще может «отдаваться» как в спину, так и в причинный орган. Обычно все это происходит попеременно: когда болит то, а когда – это. Впрочем, здесь нам и не требуется разбираться в нюансах иррадиации болей, поскольку у язвы обоих видов есть один очень надежный признак. Заключается он во времени наступления пика болей:

• при язве желудка боль начинается уже спустя 15–30 минут после еды, пик ее приходится на время 45–60 минут после приема пищи. Так что если спина у нас болит после еды, а не при движении, картина, согласимся, предельно ясна. Чтобы установить взаимосвязь, достаточно просто присмотреться к этим болям повнимательнее. Ведь редко кто после приема пищи сразу же отправляется докрашивать забор или стелить линолеум. Как раз в периоде пика язвенных болей мы обычно отдыхаем. Отчего же позвоночнику болеть в покое?

• при язве кишечника боль начинает нарастать спустя не меньше 1 часа после еды, а пик ее приходится на время между 1,5–2 часами после приема пищи. Как раз в это время пища в среднем проходит сквозь двенадцатиперстную кишку, раздражая ее стенки. У людей с разной скоростью пищеварения и обмена веществ этот промежуток может тоже разниться.

Отсюда и такие широкие временные рамки. Но даже если без особого наблюдения за процессом взаимосвязь здесь не выглядит очевидной, за неделю повышенного внимания к графику болей и приема пищи мы непременно все поймем;

• интенсивность язвенных болей самым тесным образом зависит от графика приема пищи. Но она совершенно никак не связана с интенсивностью нагрузок на позвоночник в любом его отделе;

• и последнее замечание: большинство язвенников при усилении болей после еды инстинктивно стремится вызвать у себя рвоту, поскольку это облегчает боль. Даже если болит у нас вовсе не желудок или кишечник, инстинкт продолжает срабатывать так, как ему положено. Ведь это нам кажется, что виной всему позвоночник. В это же время нашему головному мозгу точно известно, где корень проблемы. Он знает, что боль возникает из-за раздражения краев эрозии проходящей мимо пищей и пищеварительным соком, выделяемым для ее расщепления. Рвота является естественным механизмом освобождения ЖКТ от излишков как одного, так и другого. Потому если нас тошнит от боли в спине или рвота (обычно вызываемая искусственно) облегчает эту боль, такая странность должна была насторожить нас давным-давно.

Согласимся, разница и впрямь очевидна. Даже если врач заметит не все из этого, у нас-то часы всегда под рукой и мы-то точно помним, когда поели в последний раз! Более того, у нас есть все возможности внести некоторые изменения в свой обычный распорядок и посмотреть, что из этого выйдет.

Конечно же, подобная самостоятельная диагностика не является поводом самостоятельно же ставить окончательный диагноз и начинать лечение. С проведенными наблюдениями и их результатами тоже нужно обратиться к врачу.

Точнее, даже к двум. Чаще и ближе всего к хроническим заболеваниям позвоночника оказывается невролог. Разумеется, с подозрением на травму спины уместнее обратиться к ортопеду или травматологу. Что же до подозрений на иррадирующие боли, то при почечной недостаточности нам понадобится нефролог, при патологии поджелудочной, а также язвенной болезни – гастроэнтеролог, при уж очень убедительно «тянущей» на ишемию картине – кардиолог.